Отправлено: 15.06.11 14:36. Заголовок: There's something I have to say to you

Место действия: неизвестная местность, заброшенный дом
Время действия: вечер 13 августа
Действующие лица: Dominique Lefebvre, Marie Lefebvre
Краткое описание ситуации: Доминик каким-то образом узнал, что в этом эпатажно-странном заброшенном доме что-то не так. И решил проверить...

 Отправлено: 15.06.11 14:56. Заголовок: Бумаги, вновь бумаги..

Бумаги, вновь бумаги, какие-то свитки, пыль, от мелкого рукописного текста уже рябит в глазах… Доминик откинулся на спинку кресла и, отложив очередной толстый фолиант на стол, и устало потер виски. Спать ничуть не хотелось, мягкое тепло от ярко горящего камина подбиралось к ногам, пряный привкус глинтвейна согревал, вино разливалось по венам… Такая манящая и прекрасная тишина, умиротворенность, спокойствие, до такой степени, что не хочется ничего делать, лишь сидеть вот так вот, предаваясь своим мыслям, а вовсе не этим бумагам, которые, скажем так, порядком уже достали Доминика. Все, как один, твердили, что их соседка – ведьма, что в лесу они видели оборотня, или большую черную кошку, с ярко горящими желтыми глазами, которая вдруг сбрасывала шкуру и превращалась в человека. Или же, что на кладбище обосновалось логово вампиров, ведьм, да еще черти кого. Доминик лишь усмехался, читая очередной бред, так услужливо подкинутый ему очередным письмецом под дверь. Люди будто с ума посходили, узнав, что, оказывается, вампиры - это вовсе не выдумка. Оттого и сочиняли всякий идиотизм, пытаясь хоть как-то обратить на себя внимание.
Тишину и умиротворение с самим собой вдруг прервал шум мотора и хлопанье открывающейся дверцы автомобиля. Доминик поморщился, мол, кого это принесло в такой час, однако, память услужливо подкинула ему тот факт, что сегодня должна была прибыть некая дамочка по имени Лючиана Франсес, где-то к пяти. Взгляд скользнул по настенным часам – пол десятого. Какая прелесть, нынешние дамочки чертовски пунктуальны.
Он одним слитным движением встал с кресла, лениво потянулся, и все же направился к двери, куда уже услужливо постучали. Замечательно, похоже, дамочка сама понимает, что опоздала, однако же, настроения ее отчитывать не было. Точнее, было, но слишком уж хорошее, так что можно считать, что ей повезло.
Дверь перед Лючианой распахнулась, и в темноте можно было различить лицо Доминика, который держал в одной руке увесистый бронзовый канделябр, для пущей важности, и стоял в дверном проеме, вальяжно облокотившись на деревянный дверной косяк.
- Доброго вечера, - ироничный тон, и яркий акцент на последнем слове, - сеньорита Франсес? – девушка кивнула, и Доминик чуть сощурился, без зазрения совести внимательно разглядывая Лючиану, - прошу, - широкий приглашающий жест рукой, и, когда девушка сделала пару шагов по темному коридору, он резко и довольно громко захлопнул тяжелую дубовую створку, а затем подошел поближе, приподняв канделябр, дабы ненароком не спалить мадемуазель волосы. Она была довольно мила собой – волна темных волос, перехваченных лентой, дорожный плащ, беспокойная натянутая улыбка… Будто поняв, что девушке неловко от такого вот слишком уж пристального внимания мсье Лефевра, Доминик сделал пару шагов вперед, жестом приказав девушке следовать за собой. Они вновь оказались в той самой комнате, где был растоплен камин, стоял довольно-таки большой стол, заваленный всевозможными бумагами, и два кресла, изрядно потрепанных, но все еще оббитых бархатом. В одно из них опустился сам Доминик, поставив канделябр на стол (для этого ему пришлось сдвинуть в сторону несколько свитков), а на другое он указал Лючиане.
- Глинтвейна, мадемуазель? – он кивнул на полку у камина, где стояли бокалы, - или вы предпочитаете чай? Располагайтесь, будьте как дома, - странно, видимо, наш импозантный охотник решил поиграть в радушного хозяина, а быть может, просто решил не пугать и без того зажатую барышню. Сам же он вальяжно развалился в кресле, после минутной задумчивости закинув ноги на стол, и скрестил руки на груди.
- Можете поведать мне, ммм – он на секунду остановился, еще раз оглядев девушку с головы до ног, - о причине вашего опоздания…
Нет, он ничуть не хотел ее напугать, как то могло показаться девушке. Просто Доминик привык быть самим собой в любой ситуации.
Девушка отказалась от вина, и Доминик лишь равнодушно пожал плечами, мол, как угодно даме. Далее последовала на удивление короткая речь, где мадемуазель рассказала ему о причине своего опоздания. Парень лишь усмехнулся и покачал головой, мол, все понятно и это ничуть не важно. Затем девушка достала из своей сумки довольно приличных размеров конверт с вензельными печатями, и протянула его Лефевру
- Милая сеньорита, я украду у вас пару минут, и все же прочту эти бумаги, - каким-то приторно-сладким тоном проговорил Доминик, тонкими бледными пальцами аккуратно разрывая по краю конверт из чуть желтоватой плотной бумаги. Внутри были письма из уже более тонкой белоснежной бумаги, испещренные мелким рукописным текстом черных чернил. Доминик быстро пробежал строчки глазами, удовлетворенно кивая и многозначительно хмыкая, иногда даже цокая языком, мол, ах какая птичка залетела в наш сад. Затем он аккуратно сложил письма обратно в конверт, и положил его на край стола.
Итак, новые опросы, которые провели специально нанятые люди, показали очень уж интересную картину. У старого кладбища жила некая женщина, которую то голой в полнолуние видели, то порчу она наслала, то, вроде как, и приворотами баловалась… Требовалось вмешательство, и, кивнув Лючиане, Доминик вышел из дома вместе с девушкой, захватив с собой дорожный плащ. По удивительным стечениям обстоятельств, та самая лачуга, которой он завладел по счастливой случайности, оказалась в двух шагах от того самого загадочного дома у кладбища. И славно…
Бесцеремонно, пинком ноги открыть дверь, по-хозяйски заходя внутрь. Прислушаться…
Ну и где же ты, всесильная ведьма?
А может и не ведьма, вовсе? Может, вампир? Доминик поморщился, и оглянулся - Лючиана все еще стояла позади него.
- Вы вполне можете быть свободны, милочка, - слегка раздражительно ответил Доминик, разглядывая антураж дома. Тишина.

 Отправлено: 20.06.11 16:30. Заголовок: Тишина, не нарушаема..

Тишина, не нарушаемая ничьей болтовней – вот высшая стадия наслаждения для этой молодой вампирши. Излишняя болтливость людей всегда выводила из себя Мари, даже когда была ребенком, уже тогда она очень хотела найти средство для того, чтобы все заткнулись. Поэтому-то она и выбрала этот отдаленный, заброшенный дом у кладбища; но ее надежды на одиночество и тишину были разрушены вместе с шумом внизу, на первом этаже, там, где вьется старая лестница и поднимается прямо к ней в комнату. Неожиданности никакой не было, просто до чего же некультурны люди, как можно врываться в дом, куда тебя не звали и уж точно не приглашали. Впрочем, она не могла не знать, что этот человек не обладает такими качествами, как спокойство, выдержка, хотя безкультурным его нельзя было назвать.
Ник, именно он ворвался в дом, родной брат с которым Мария вот уже несколько лет не виделась и, конечно же, не поддерживала связь, хотя всегда знала, где он находится и чем теперь занимается. Она наблюдала за ним, никогда не привлекая постороннего внимания, чтобы не создавать проблемы ни себе, ни ему, но на этот раз она позволила себе неосторожность – и эти людишки не преминули ей воспользоваться – написали какие-то рапорты, доклады или отчеты, как это у них называлось, где, естественно, насочиняли всяких небылиц про неё. А всё из-за того, что у жестокой и кровожадной вампирши дрогнуло её мертвое сердце, и она отпустила того мужчину, которым хотела полакомиться намедни, а он-то не пожалел её и сразу же рассказал о чем-то небывалом в этом доме. Нельзя допустить, чтобы Ник её увидел, ведь с тех пор, как она якобы исчезла, он только и занимался, что искал её и мстил вампирам за её “смерть”. Жутко весело иногда смотреть на старшего братца, убивающегося по поводу её кончины, словно бальзам на душу льется, и не нужно лишаться такой забавы.
Но все же Мэри не ожидала, что после прочтения этого псевдо-рапорта он так быстро примчится сюда нарушать её покой, хотя братец всегда отличался излишней прыткостью и решительностью, что раньше её больше нравилось, а сейчас могло привести к неожиданному повороту. Что ж, поиграем в кошки-мышки, братик, сказала она вслух, осознавая, что эти игры могут ни к чему хорошему не привести, правда, в последнее время единственное хорошее в её жизни – это Амадео, который то покидал Мэри, то возвращался, но неизменно-неотступно следовал за ней, помогал ей приспособиться к этому новому миру – миру желаний, страстей и необузданных чувств, а так же новых обязанностей.
Вдруг неожиданная мысль - броситься Нику на шею и рассказать ему всё о том, кто она теперь, что она делала последние годы, как тяжело ей было и как живется сейчас – пронзила её разум, но она тут же отбросила её, как отработанный материал, словно испорченный лист бумаги. Этого никогда не случится, он теперь выступает против них и вряд ли смирится с таким положением вещей. Это странно – двое родных и близких людей теперь не имеют возможности даже встретиться, а раньше Ник был для неё единственным человеком, который её понимал.
Она быстро, словно молния, спустилась вниз и прошмыгнула прямо перед носом своего брата. Знание своих возможностей и великолепная подготовка несомненно были её сильными сторонами, кроме того она предчувствовала его последующие шаги, ну или очень надеялась, что думают они до сих пор одинаково. Игра началась, и начало ей положила отнюдь не Мари.

 Отправлено: 25.06.11 23:08. Заголовок: - Ты все еще здесь? ..

- Ты все еще здесь? – скривился Доминик, обернувшись через плечо и заметив неподалеку Лючиану, - вы свободны, синьорита Франсес, - тут же опомнился парень, пытаясь сгладить свою дерзость. Уж что поделаешь, не любил мсье Лефевр женщин, являясь слишком уж циничным шовинистом по отношению к этим прекрасным созданиям. Хотя, термина «прекрасная», по его мнению, заслуживала лишь одна Мари-Клодетт, его белокурый ангел, его сестра, его любимая, смысл его жизни…
Не время. Поздний вечер, солнце давно уже склонилось к западу, тени становились длиннее, и грозили уже вовсе захватить все окружающее в свои цепкие лапы. Еще пара каких-то часов – и сквозь кроны деревьев уже будет меланхолично светить серебристый диск луны… Кладбище ночью – зрелище уж явно не для слабонервных, кресты, одинокие могилы, того и гляди, начнет мерещиться что-то. А ведь люди, которым так хочется привлечь к себе внимание, и побыть иллюзорно-полезными, готовы просто из кожи вон лезть, чтобы добыть нужных сведений. Всякое поприще имеет своих искателей фортуны, которые составляют свиту того, кто уже преуспел на нем. Нет власть имущего, у которого не было бы своих приближенных; нет баловня фортуны, у которого не было бы своих придворных. Искатели будущего вихрем кружатся вокруг великолепного настоящего. Будь то полночное кладбище, старый дом, или непонятные звуки где-то за углом. Мы живем в обществе, окутанном мраком. Преуспевать – вот высшая мудрость, которая капля за каплей падает из черной тучи корыстных интересов, нависшей над человечеством.
Заметим мимоходом, какая, в сущности, гнусная вещь – успех. Его мнимое сходство с заслугой вводит людей в заблуждение. Удача – это для толпы почти то же, что превосходство. У успеха, этого близнеца таланта, есть одна жертва обмана – история. Преуспевайте – такова теория! Благосостояние предполагает способности. Выиграйте в лотерее, и вы умница. Кто победил, тому почет. Родитесь в сорочке – в этом вся штука! Будьте удачливы – все остальное приложится; будьте баловнем счастья – вас сочтут великим человеком. Если удача любит вас, вы всегда найдете выход из любой ситуации, сможете безнаказанно обвинить кого угодно, не терпя клеветы в ответ. На самом деле, Доминик мало верил этому глупому народу, справедливо полагая, что действуют они лишь в целях привлечения успеха или эффективного воздействия на провинившихся соседей, но тут…
Итак, открыв дверь (разумеется, фамильярным и таким бесцеремонным пинком ноги), парень оказался в маленькой кухне. Короткий взгляд по сторонам – минимум мебели, максимум чистоты. Что ж, недурно, сам он был уж явно не сторонником излишней роскоши. Родись мужчина на пару веков далеко назад, наверняка присоединился бы к Мартину Лютеру и Жану Кальвину. Эти никчемные церковные обряды только и делали, что раздражали, эта излишня вычурность, никому не нужный фарс… Доминика аж передернуло.
Несколько тяжелых шагов вперед, еще одна дверь – на этот раз открыть ее следовало чуть осторожнее, толкнув створку плечом.
Ветхий, однако, домик – того и гляди, как развалится весь.
И тут же резко замереть на месте, услышав изрядный шум где-то там, за деревянной створкой.
Так, видимо, это и есть наша "ведьмочка".
Резко открыв дверь, парень сощурился, пытаясь разглядеть что-то во внезапно наступившей темноте, казавшейся ему сейчас кромешным мраком.
- Что за… - Доминик нахмурился, пытаясь уловить что-то в кромешном мраке. Взглядом расчетливым и оценивающим, словно смотрел он не в бесконечное пространство, а на товар на рынке.
- Мне кажется, вы здесь, миледи, - с нескрываемой издевкой в голосе произнес Доминик, облокачиваясь спиной на дверной косяк, и сложив руки на груди.